Сижу, никого не трогаю, починяю примус...
В окна с любопытством заглядывает прозрачно-лазоревое небо. Отвлекаясь от работы, застываешь, пойманный его переходящим градиентом, который варьируется от насыщенно-голубого до матово-белого.
Сейчас оно всемогуще и всеобъемлюще.
Ты знаешь, что Оно живо. Глядит прямо в душу, а во взгляде таится немой вопрос, который никогда не будет высказан вслух. Он умрет, если обратится в слова. Материальный мир слишком груб, слишком примитивен для него. Дитя эфира...
Но те, кто умеет слышать, поймут. А вместе с пониманием появится ответ. Такой же призрачно-реальный, но дающий невидимые крылья.
Сколько таких Ответивших? Ценящих мгновения неба на вес... Даже не золота, нет. Не платины, не алмазов. Чепуха человечества, привлекаемого сиянием застывшей крови Земли.
Ценящих Время. Как материю, как пространство, как меру всего сущего.
Задавать вопросы. Наполнять информационный вакуум собой и другими.
Жить, разрывая серую обыденность поступками - резкими, яркими.
Мыслить, чувствовать, дышать.
Как в последний раз.
Снова и снова.
Сейчас оно всемогуще и всеобъемлюще.
Ты знаешь, что Оно живо. Глядит прямо в душу, а во взгляде таится немой вопрос, который никогда не будет высказан вслух. Он умрет, если обратится в слова. Материальный мир слишком груб, слишком примитивен для него. Дитя эфира...
Но те, кто умеет слышать, поймут. А вместе с пониманием появится ответ. Такой же призрачно-реальный, но дающий невидимые крылья.
Сколько таких Ответивших? Ценящих мгновения неба на вес... Даже не золота, нет. Не платины, не алмазов. Чепуха человечества, привлекаемого сиянием застывшей крови Земли.
Ценящих Время. Как материю, как пространство, как меру всего сущего.
Задавать вопросы. Наполнять информационный вакуум собой и другими.
Жить, разрывая серую обыденность поступками - резкими, яркими.
Мыслить, чувствовать, дышать.
Как в последний раз.
Снова и снова.